Поэт Владимир Вишневский, прославившийся одностишиями рассказал о малышке-дочери, о том, чем сейчас зарабатывает на жизнь, что просил у сильных мира сего и почему его цитируют при Путине.

- Владимир Петрович, слышала, что у вас недавно родилась дочь…

- Да, почти полгода назад. Как я говорю в духе советского лексикона: "У меня родилась малолетняя дочь". Ее зовут Влада, и я сейчас живу в жанре отцовской графомании. Одно из стихотворений, написанных в преддверии ее появления на свет, заканчивалось строчкой: "Лишь ты одна спасешь меня, родившись". Я его, пока Влада не родилась, не решался даже перепечатывать набело, а не то чтобы близким друзьям зачитывать...

- Часто для таких зрелых отцов дочери становятся самыми любимыми девочками на земле?

- Да, я очень хотел именно девочку. Сегодня это счастье, которое замешано на тревоге и на страхе. Пока жив, буду ее баловать. Надеюсь какое-то время ее только радовать...

- Ваша творческая структура "Шоу Вишневского Сада" еще существует?

- Нет, но сейчас уже существует другая моя компания. Она немноголюдна и называется "Вишневский Сад", как и 15 лет назад, когда вышло в свет мое одноименное телевизионное "собрание сочинений" на НТВ. А ту организацию мы распустили, впрочем, оставшись с моим партнером друзьями, что важно.

Сейчас я больше сам не занимаюсь созданием "ивентов" и корпоративов под "ключ"... Хотя и участвую в них как приглашенная, как бы это сказать поскромнее, творческая единица. Моя прямая работа (читай, обязанность) - все то, что я могу и делаю сам, будь то новые книги или CD. Кроме того, я, конечно, веду церемонии и мероприятия, выступаю как шоумен...

- Вы как-то говаривали, что не раз нарушали завет Воланда - о том, что ничего нельзя просить у сильных мира сего. А что просили-то?

- Да я и сегодня могу дать такую слабину... Сейчас, например, мне предстоит найти поддержку для нашего с художником Рыбаковым проекта "Изостишия". Ведь я просил не только для себя, хотя и для себя - бывало. Но это всегда - подчеркиваю, всегда - было связано не с благами, а с возможностью работы, например, телевизионной. Потому что после того, что я уже поработал телеведущим, после всего, я т. н. творческой деятельности без телевидения не представляю: моя легкая (но не легкомысленная!) муза, все, что я делаю, нуждается в широком обнародовании...

Спасибо ТВ - люди знают не только мои стихи, но и мое лицо. Так что не мне ругать телевидение за вульгарность форматов. Хотя сейчас с тем, что пишу именно сегодня, я уже не прохожу самоцензуру каналов. Да, повырезали меня не отовсюду, но все новое и жесткое последовательно вырезается из телеверсий, так что меня стало значительно меньше... Правда, кое-что на веселом фестивале в Юрмале, куда меня приглашает РТР уже третий год, все же в свет вышло.

- Перефразируя вас: улучшится ли, по вашим прогнозам, погода от 2010 до 2012 года?

- Хочется верить, что должна, хотя и само слово "оттепель" звучит сегодня наивно и прекраснодушно! Наш удел, как я выражаюсь, самообнародование, и это все же пока возможно. Благодаря интернету еще можно представать самим собой. Так что, учитывая нашу ментальность, неистребимо советскую: поскольку всегда могло быть хуже, то все еще не так плохо. Знаете мою любимую притчу на сей счет? Оптимист в России - тот, кто на кладбище видит не кресты, а плюсы…

- Владимир Петрович, а за что вы так любите Путина?

- Это откуда вам известна эта моя "страшная тайна"?

- А это из ваших стихов: "...И при всем уважении к Путину - Я его еще и люблю!"

- А, так это почтительная пародия на Андрея Вознесенского, прочитанная на его юбилее в 2003 году...

- Но вы-то знакомы с вашим бывшим президентом?

- Да, с Путиным я слегка знаком. Это произошло в 1999 году, когда он был и. о. премьера. В Доме кино, на юбилее "Огонька", было спонтанное, на банкете, общение с представителями творческой интеллигенции. Я знал, что он знаком с моими стихами - у меня ведь есть тоже свои добровольные "информаторы". Не говоря об общих знакомых и спортивных пристрастиях. Я тогда подарил ему свою книжку. И от души - тогда, в 2000-м, проголосовал за него. А позже, когда он стал президентом, в народ ушло мое двустишие - и он его знает - которое абсолютно документально и правдиво: "А я дзюдо любил и ДО". Я ведь с детства увлекался разными видами спорта, но так сложилось, что друзей-спортсменов у меня больше всего оказалось среди дзюдоистов.

Что же до "высших" тенденций, то когда с приходом Путина разные губернаторы как бы сменили теннисные ракетки на кимоно дзюдоистов и вообще начали показательно, почти при нем, заниматься спортом, то в окружении президента это двустишие иронически цитировалось часто.

- А из украинских президентов с кем знакомы?

- Как-то вел мероприятие в 2000-м году в Киеве и познакомился с Кравчуком. Поручкались, перекинулись парой фраз - и все. Бывали и встречи с украинскими политиками, но очень поверхностные.

Мне представляются справедливыми слова Жванецкого, который как-то сказал, что в Украине какой-то более живой воздух, живая жизнь. И эти наивные ристалища в парламенте, да и само бурление политической жизни… Много, конечно, непонятного для жителей других стран, но понятного больше вам, однако, главное, дышится легче и свободнее.

- Как часто вы видели на своих концертах неожиданных гостей?

- Ну чтобы они были совсем неожиданными - будь то люди с определенной политической репутацией или еще кто-то - пожалуй, нет. Я рад любым гостям. Но если человек пришел на мой концерт, то он не может быть моим врагом. Если только он не пришел сорвать концерт, а такое было только однажды. Вообще я вспоминаю стихи Георгия Иванова: "...Мне хочется обычной нежности от ненавидящих меня". И, смею надеяться, что все самое интересное все еще впереди.

- Есть масса людей, которые не знают о существовании Владимира Вишневского как такового, но знают ваши одностишия и употребляют их, чтобы блеснуть красноречием. Что при этом чувствуете?

- Ничего, кроме благодарности жизни. При всем сопутствующем раздражении от заимствований, глупых перевираний или от приписывания мне чужих строк. Последователей и пародистов у меня с избытком (хотя я никогда не называл себя в чистом виде первооткрывателем). Чужого-то мне не надо. Но нашелся, например, один не совсем адекватный человек, который сдвинут на одностишиях. И кто-то ему сказал, увидав его строки - мол, это написал Вишневский. А некий журнальчик еще и напечатал это зачем-то под моей фамилией. Ну а он, не читая моих книг, всерьез считает, что я у него - Я! - чего-то мог позаимствовать! Я, кстати, в цитировании не только классиков, но и хороших подражателей подчеркнуто деликатен, всегда ссылаюсь.

Вообще-то я напоролся не на то, за что боролся: многие люди, привыкнув к моим одностишиям, не хотят воспринимать мои новые стихи в новых книгах, "другого" Вишневского, так и считая, что Вишневский - одностишник, однострочник… Это узда имиджа, с которым я борюсь, но пока не слишком успешно. Но при этом понимаю, что одностишия сделали меня известным, и теперь я тоже должен послужить им. Я ведь "на старости лет" стал уже богобоязненным. Стихи, они ведь тоже обижаются, да и к вещам надо относиться по-человечески...

- К вещам?

- Да! Хотя у меня в кабинете всегда творческий беспорядок, и жена начала с этим бороться... И к странностям своим тоже надо относиться без пиетета, но, так сказать, с пониманием... Есть у меня такие строки: Пусть каждый от мира по-своему прячется/ Избы не выносит, и - сам себе суд, -/ Но будьте верны своим тайным чудачествам:/ Наступит момент - и они вас спасут.

- Ваш отец из Украины, из Новоград-Волынского?

- Нет, родился он в Изяславе, но потом переехал в Новоград-Волынский. Я никогда не был на родине отца. Знаю, что моего деда убили петлюровцы, и вся родня моя по отцу - из Украины.

В Киеве жили многие его друзья детства и юности, например, был такой человек в Киевском горсовете - Михаил Каплан, мы даже как-то виделись. Папа работал в оборонке, на секретном производстве, связанном с ракетами, и мы, помню, ездили под Днепропетровск, на реку Самара, в пансионат машиностроительного завода.

А Киев я очень люблю, он меня "оттягивает", особенно весной. Были там у меня и вполне романтические приключения. И выступаю я там с особым драйвом, стараюсь приехать к вам хотя бы раз в год. И любое предложение приехать в Киев с клубным концертом рассматриваю с готовностью договориться. Помню, как-то жил в гостинице на Андреевском спуске и там же остановился дядя Валя Гафт, как я его называю, и с Максимом Сухановым он нас там познакомил…

- Правда ли, что вы были дружны с Семеном Фарадой?

- Ну можно сказать, у нас были дружественные отношения, со взаимной симпатией. Они только укрепились на гастролях в Израиле в 1994-м... А познакомились мы чуть раньше, когда для меня стало таким себе испытанием - откликнутся ли звезды и культовые люди на приглашение исполнить мои стихи в уже упомянутом "Вишневском Саде". Нужно было позвонить, представиться, предложить... Например, Гафту, Гердту, Виторгану... Они, как и Фарада, легко согласились. Кроме одного артиста. Я по тогдашней своей наивности стал перечислять ему, мол, будут Гафт, Гердт, считая, что это усилит его желание поучаствовать, но это произвело обратный эффект, и он вспылил: "Они уже везде согласились, причем в том же порядке! Мне это не интересно, не хочу!". Это был Сергей Юрский. Я его обожаю, и он ко мне хорошо сегодня относится, но на тот момент он отказался, и имел на это право.

А скольких участников "Сада" в живых уже нет! Боже! Михаил Глузский, Всеволод Ларионов, дядя Коля Озеров, Юрий Сенкевич, мой друг, с которым мы подружились задолго до съемок... Вот как будто вчера на одном из гастрольных застолий Фарада едко пародировал еще одного участника проекта, Зиновия Высоковского... В августе 2009-го я был на их похоронах в Доме Кино с интервалом в две недели. Наша жизнь это еще и "непрерывка" потерь и утраты иллюзий.

- А как поживает ваш друг Валентин Гафт?

- Да, по-моему, как минимум сносно: и после юбилея подает яркие признаки жизни - прекрасно работает в театре, ярко снимается в кино и пишет хорошие стихи... При этом по-прежнему не любит ходить на телевидение, выходить в свет. До сих пор горжусь, что уговорил его прийти на мой юбилейный вечер, усилия, ура, оправдались... Он-то, слава богу, может жить и без прессы, и, я считаю, это позиция, достойная уважения. Пиариться ему не нужно, да и время на интервью терять. Он живет своим прямым делом - театром. Уже так мало жизни всем нам остается, что надо трижды подумать: где появляться, а где - нет, и на что не стоит размениваться. А то медийные люди в Москве тусуются так, как будто собираются жить вечно. Но не мне тут кого-то упрекать… Совсем отрицать пользу публичной жизни для меня тоже было бы снобизмом. Иные важные вопросы, например, возможность поработать, зачастую решаются, так сказать, на кончике стола, "средь шумного бала"...

- Вам приписывали имидж Казановы за галантность по отношению к женщинам.

- Ну одной галантностью тут не обойдешься, конечно. Но мужчина должен быть как минимум галантен, если он не мужлан какой-нибудь, хотя иногда именно они почему-то нравятся женщинам.

- Нет, многим женщинам кажется, что мы стремительно теряем галантных мужчин…

- Не надо меня делать мужским идеалом - у меня масса претензий к себе, и у женщин, кстати, тоже. У меня есть такое новое стихотворение, называется "Глубокомысль":

Вот так, всех пропустив,

войдешь,

И вновь по полной отгребешь, -

Вновь прозвучит из женских уст

ALАRM: "Мужчина, перегруз!"

Да, жаль, что лифты

не взлетают,

Но не об этом умолчим.

То жизнь печально

подтверждает,

Как ей фатально не хватает

Нормальных, например,

мужчин...

"...Я без цветов - чтоб

не было банально!.."

"Я не целую - чтоб не

подвергать..."

Мужчина... это было

б идеально!..

Не каждая мужчина

благодать.

(Для мыслящих инако -

Глубокосмысль, однако).

Мне все еще кажется правильным, нормой, когда нормальные физические мужчины все еще хотят физических женщин, пусть это и неполиткорректно (ханжеское стало слово!) по отношению к кому-то... Но просто не надо из приверженности норме делать героизма. Прекрасно, когда мужчина добивается женщин или даже не добивается, а терпит облом... А прочие "нормативы" оставим желтой прессе.

10 популярных одностиший:

Куда пропал?..

Да не было в живых!

* * *

Любви моей

не опошляй согласьем.

* * *

Был отвергаем,

но зато какими!

* * *

О, как внезапно

кончился диван!

* * *

Желанная моя,

скорей бы утро!

* * *

Спасибо мне, что есть я у тебя!

* * *

Не так я вас любил,

как вы стонали...

* * *

Все больше людей нашу тайну хранит...

* * *

Я умираю,

но об этом позже.

* * *

Жить надо так, чтоб

не сказали: "Помер".